Не такой уж мы Титаник

Год назад, когда наша поддержка деток из Психоневрологического диспансера внезапно перешла на новый, я бы сказала, хлебный уровень, кто-то из персонала сказал мне страшные слова: "Наш Титаник идет потихоньку ко дну". Я помню весь год и их, и спокойное отчаяние во взгляде говорившего. Там ведь не поистеришь. Приняли решение оставаться с обездоленными до конца - ну, и сохраняем спокойствие. Больным детям нужно спокойствие.

Прошел год. Довольно-таки отчаянный. Все это время мы были вместе. Не все остались, некоторых знакомых лиц уже не видать. Год тихого плаванья в бушующем море. К берегу, которого не видать. За это время мы приучились не задавать ненужных вопросов. Приучились жить одним днем и рассчитывать на чудо. Работаем - и ладно. И недавно мы снова приехали туда с подарками. И новости оказались счастливыми. Титаник наш тонул, да не потонул.
Чтоб вы, дорогие благотворители, отрывающие у себя кусок, чтобы отдать его голодным детям, понимали хорошо, это все держится руками вас и других, таких же, как вы. Ну, и нашими немножко. Моими лично, чем я непременно буду гордиться, когда соберусь с силами. Мы научились изыскивать самое дешевое среди хорошего. Рассчитывать, чтобы хватило до следующего раза. Ни на одну минуту не выкидывать из головы скидки, акции, предложения, куда бы ни зашли. Вести дружелюбные разговоры с магазинами мы научились еще раньше, когда в более бедственном положении были родители детей из онкогематологии, и теперь нам эти навыки пригодились, как никогда. Все-таки, знаете, у нас очень отзывчивые люди.
Но по порядку.

Для начала мы слегка напустили в штанишки по поводу цен. Все-таки, из своего кармана много не наскребешь, а у нас тут настоящая складчина - из каждого кармашка понемножку. И от количества кармашков мы очень и очень зависим. В это раз измученные войной и страданиями люди откликнулись так быстро и активно, что мы в два дня успокоились: еда точно будет. Но в прошлый раз мы сделали ошибку. Привезли для детей очень мало того, что называют канцтоварами, а это им, сидящим в больнице подолгу, и радость, и развитие, и терапия. Поэтому для начала сконцентрировались на исправлении ошибок. Внезапная интересная просьба: старшенькие, оказывается, любят паззлы. Что вы себе думаете? Нашлись и паззлы. И фломастеры, и правильные ножницы, и бумага, и пластилин, и вообще, куча всего. И - ура! - носки. Чтобы были на смену, когда пойдут гулять по этой слякоти. Да и вообще, там дети разного достатка. Хотели еще перчатки, но уже в следующий раз. Бац! - еще одна девушка притащила баллоны с правильным мылом. Это ура, это резко увеличило нашу продуктовую корзинку.

Разносчики даров

Наш добрый ангел

Покупательский задор

Теперь - Карамелька. Вот сколько мы были с Кукушкиным гнездом, столько и они. Как по мне, это лучшая кондитерская города. Еще мои собственные дети знали, где продается самое вкусное печенье "з витрибеньками", зефирки, трубочки, конфетки... И уж прикладывали все силы, чтобы дорога прошла где-то рядом. С Карамелькой у нас все давно налажено. Звонок накануне - продавцы отлично помнят, что нам нужно - и грузовик привозит нам отдельные тщательно упакованные коробки детского счастья. В этот раз - еще приятная новость: нам сделали скидку, весьма приличную. А наш персональный добрый ангел, она же продавец Инна, собрав все нужное, вдруг дарит детям печенье еще и от себя лично. Дорогие мои, вы себе представляете, какие сейчас у продавцов зарплаты? Вот это и есть подвиг, и я бы не назвала его маленьким. А себя тоже ловлю на приятном чувстве: нас помнят, о нас говорят, мы не такие уж одни, как порой кажется в минуты отчаяния.

Легким движением транспортера складчина превращается в подарки

Под магазином - машина, нас приехала забирать коллега. Набиваем багажник ароматными коробками и в отличном настроении отправляемся в Ашан. У входа - маленький квест, разбираем листочки с заданиями. Среди них - одно необычное. Нас очень просят, извините пожалуйста, если это вдруг будет возможно, если вдруг получится (и так пятнадцать минут), посмотреть чайник. Старый сгорел, и персонал лишился мощного оружия - возможности сделать детям горячий чай в любое время. Есть, есть и недорогие чайники, и чай, и масло на бутеры. Пока мы кусаем локти вокруг детского стирального порошка (мамадорогая!) и нагребаем туалетную бумагу так яростно, что в рядах старушек возникает переполох, другие бегают за мешками с сахаром, набирают сгущенку, находят красивые яблоки... Четыре доверху наполненные тележки перекочевывают на кассу. А кассирши за год тоже привыкли к этому явлению. Мы тут такие не одни, кто уже куда эти тележки ни таскал, начиная с Майдана. Женщина на кассе улыбается, помогает уложить покупки. Я не знаю, как это объяснить. Но главное - это не еда, хоть без нее дети и пропадут в самом прямом смысле. Главное - это тепло, волшебным способом собираемое и передаваемое туда, в темноватые и, кстати, холодноватые коридоры. Понимаете, туда, кроме врачей, мало кто входит с улыбкой. Нужно просто видеть - как вот эта вся доброта, не официальная, не вынужденная, по своей воле освещает холл, и дети спрашивают: "Это все нам?" - а врачи улыбаются: "Вам, вам!" - вот в этот момент и случается чудо. К этому невозможно привыкнуть.

Авто не резиновое!

При виде набитых тележек фары машины становятся круглыми. Как все это поместить? Коллега демонстрирует чудеса логистики. Колени сидящих считаются полноценными багажными местами. Поехали.
На крыльце отделения - последняя сортировка: что старшим, что малышам. Тем временем персонал со старшими девочками уже спускается на помощь. Поднимаемся, остаемся немножко поговорить с медиками и пациентами. Девчонки славные. На вид совершенно здоровые - у нас действительно хорошо лечат. Одна из приюта. Сдержанно-дерзкая. Резким движением показывает, как осточертела ей каша "без никому", даже без масла - по горло. На полу - клетка с мохнатым кроликом.


Говорят, к вечеру, натисканный любящими пациетнками, этот анима-доктор валится без задних лап. А на шкафах... Звезды, снежинки, лебеди немыслимой красоты. Оригами. Удивительно и трогательно, и чуть смешно: женщины, чьи руки привыкли и к сельскому труду, и к заботе о детях, и ко многим прочим совсем не женским тяжестям, взяли книги и выучили, как мастерить всю эту красоту. И теперь сидят вместе с детьми, складывают чудо-фигуры. Это я тоже не сумею объяснить. Их там мало, работы - выше крыши, по горло, как той девочке - каша. И никто их, с их жуткими зарплатами и усталостью, никто не может заставить их нянчить кролика или развивать детей таким волшебным способом. Нет таких обязанностей. Но есть душа.

Идем навестить мальчишек.  Кто-то спит на кроватях - ох, эти кровати моя незатихающая боль! Какого года вся эта мебель? Девятьсот восемьдесят замшелого? Кое-что мальчики ремонтируют сами. Хромые кровати можно уже только выкинуть. Вместе с покрывалами.
У мальчишек - мир и покой, только рисунки на стенах посуровее, чем у девочек. Так бывает не всегда, детки попадаются разные. А персонал ведет себя так, словно всегда. Здесь, в учебном классе, тоже мастерят оригами. Хочу сфотографировать - какой-то серьезный парнишка в очках останавливает: погодите, снимите вот с этими, так будет красивее. Кладет в первый ряд свои бумажные тюльпанчики.  Старшие парни весело переглядываются - они-то ваяют настоящие скульптуры, но молчат. Конечно, так намного красивее.
А вот и малышовка. Гордо тычу пальцем в нашитые кое-кем из вас наволочки. Хорошенькие!

Пока снимается энцефалограмма, дети смотрят мультики

Нет, все-таки, отдохнул персонал, отдохнул! Нет на лицах того тупого отчаяния, которое проступало еще летом. А у главврача даже находится минутка с нами поговорить. Немного - о жизни вообще. Снова и снова он подчеркивает: вся помощь идет детям, никто ее не возьмет и себе не заберет. Мне неприятно это слышать. Я вижу, как оно - здесь работать, а со своей стороны не таскаю каких-то особых роскошей и выпендрежа, которые могли бы стать искушением для санитарки, получающей что-то такое прожиточный минимум. Но доктор, наверное, прав. Его постоянно спрашивают: а это точно достанется детям? И он снова и снова повторяет: "Видите, вот и стулья ваши целы. Это какое-то чудо: дети так быстро все ломают, а стульям хоть бы что". Если вспомнить, как мы их добывали... Они просто обязаны быть целы!

Как? Это не микрофон? Не интервью?!

Немного говорим по специальности. Доктор хвалится сотрудничеством с Францией. Он влюблен в свою работу, спешит выложить все хорошие новости сразу. Приезжает консультант, пишутся научные работы, жизнь кипит. Бонус-приз: нам дают посмотреть кабинет электроэнцефалограммы. "Видите? Здесь телевизор, пока мы снимаем энцефалограмму, они смотрят мультики!" Доктор сияет. 

Уходим чуть грустные - нелегкое, все-таки, дело мотаться с мешками в чужое горе - и одновременно счастливые. Титаник наш не потонул, и вообще, не такой уж он Титаник. Скорее бы пришло счастливое время, когда не придется за него бояться. Скорее бы.