Вчера была на моноспектакле известного артиста и литератора. Спектакль был хорош, и не совсем он был моно, потому что с музыкальным сопровождением. Кстати, меня поразила солистка этого самого сопровождения. Во-первых, она носит мое любимое имя - Алена. Во-вторых, вообще какая-то она оказалась неожиданная.
Вышла спервоначалу в кимоно, напоминавшем халатик, прощебетала нечто джазовое в одной композиции, подала нежные ноты в другой - я даже расстроилась. Красивая девушка, лицо модели, слух, голос - и такое себе... на подпевке. И тут эта самая девушка, слегка разомкнув губы, повела партию такой красоты, что зал подпрыгнул и замер, не долетев до кресел, и такой силы, что ей пришлось хорошо попятиться от микрофона. Да что микрофон, ее голос перекрывал театр, плескался о стенки балконов и возвращался в резонансе сам с собой. В какие-то моменты я просто не слышала авторского монолога, поглощенная этим чудом. Сидела, раскрыв рот, не могла отвести от певицы глаз. А она вовсю разглядывала меня.
Я давно не была в театре и забыла об этой особенности. Как бы много ни было в зале людей, где бы я ни сидела, это наверняка случится: рано или поздно мы соприкоснемся глазами с тем, кто на сцене. Не знаю, почему. Обычно я сразу отвожу глаза: там, в круге света, нельзя выходить за предел сотканного талантом и фантазией мира, это его разрушит.
Конечно, если актер или певец слабоватый, то на злой волне могу и "проколоть". Бедняга начнет сбиваться, краснеть и рано или поздно сфальшивит или забудет слова. Но я почти никогда этого не делаю, через несколько секунд опускаю взгляд. Сама разрываю связь, которую считаю самым драгоценным подарком. Это протяженный миг - никто, кроме сидящих рядом людей, его не замечает. А рядом со мной сидят друзья. Они не поведут и ухом, заметив привычную игру: вот взгляды пересеклись, и что бы ни делал актер или музыкант, он замирает в полете, застывает, на лице живут только глаза - острые, разогретые. И в эту секунду он отдаст мне все то, чего не высказать словами. То, зачем все это: и полет на сцене, и тоскливые поиски вне ее, и пустота, которой он расплатится по счетам со своим одиночеством. А я... Я тоже отдаю себя, в этот миг я лучшее из зеркал, отображающее его образ - несказанно прекрасный, с Боженькиным поцелуем на челе.
Я никогда не вспоминаю об этом моменте, пока он не настанет. И обрываю его первая. Но потом берегу очень долго. Помнят ли они, на том конце? Иногда думаю, что да. Кто-то. Как тот незнакомый актер в Праге. После спектакля, прижав руку к груди, он по старинной традиции поклонился не то чтобы мне, а, скорее, моей искренней любви к тому пламени, которому нет названия, но в котором каждый из нас сжигает свою душу дотла. Я не эксцентрична, не посмела вернуть поклон прямо из зала. Возвращаю его - здесь.
Вышла спервоначалу в кимоно, напоминавшем халатик, прощебетала нечто джазовое в одной композиции, подала нежные ноты в другой - я даже расстроилась. Красивая девушка, лицо модели, слух, голос - и такое себе... на подпевке. И тут эта самая девушка, слегка разомкнув губы, повела партию такой красоты, что зал подпрыгнул и замер, не долетев до кресел, и такой силы, что ей пришлось хорошо попятиться от микрофона. Да что микрофон, ее голос перекрывал театр, плескался о стенки балконов и возвращался в резонансе сам с собой. В какие-то моменты я просто не слышала авторского монолога, поглощенная этим чудом. Сидела, раскрыв рот, не могла отвести от певицы глаз. А она вовсю разглядывала меня.
Я давно не была в театре и забыла об этой особенности. Как бы много ни было в зале людей, где бы я ни сидела, это наверняка случится: рано или поздно мы соприкоснемся глазами с тем, кто на сцене. Не знаю, почему. Обычно я сразу отвожу глаза: там, в круге света, нельзя выходить за предел сотканного талантом и фантазией мира, это его разрушит.
Конечно, если актер или певец слабоватый, то на злой волне могу и "проколоть". Бедняга начнет сбиваться, краснеть и рано или поздно сфальшивит или забудет слова. Но я почти никогда этого не делаю, через несколько секунд опускаю взгляд. Сама разрываю связь, которую считаю самым драгоценным подарком. Это протяженный миг - никто, кроме сидящих рядом людей, его не замечает. А рядом со мной сидят друзья. Они не поведут и ухом, заметив привычную игру: вот взгляды пересеклись, и что бы ни делал актер или музыкант, он замирает в полете, застывает, на лице живут только глаза - острые, разогретые. И в эту секунду он отдаст мне все то, чего не высказать словами. То, зачем все это: и полет на сцене, и тоскливые поиски вне ее, и пустота, которой он расплатится по счетам со своим одиночеством. А я... Я тоже отдаю себя, в этот миг я лучшее из зеркал, отображающее его образ - несказанно прекрасный, с Боженькиным поцелуем на челе.
Я никогда не вспоминаю об этом моменте, пока он не настанет. И обрываю его первая. Но потом берегу очень долго. Помнят ли они, на том конце? Иногда думаю, что да. Кто-то. Как тот незнакомый актер в Праге. После спектакля, прижав руку к груди, он по старинной традиции поклонился не то чтобы мне, а, скорее, моей искренней любви к тому пламени, которому нет названия, но в котором каждый из нас сжигает свою душу дотла. Я не эксцентрична, не посмела вернуть поклон прямо из зала. Возвращаю его - здесь.
А имя этой талантливой девушки ты запомнила? Чтобы не пропустить её сольное выступление когда оно случится.
ОтветитьУдалитьНу как же, я же написала, Алена :-) Мне трудно будет его забыть :-)
ОтветитьУдалить