Не знаю, откуда взялась эта тема на скромном курортном отдыхе, на маленьком острове, криминал на котором отсутствует в принципе. Правда, тогда мы этого еще не знали...
Мы прибыли на Лерос ночью, после двух бессонных суток, и Лерос встретил нас достойно: молчанием и черными провалами лагун где-то под горными трассами. Осмотреться все равно хотелось, и вот мы вышли на темную улицу столицы. Ну как, столицы. Три-четыре улицы, узкие, обрывающиеся от маленькой треугольной площади вниз непредсказуемыми изгибами - это и есть Платанос, столица Лероса. По бестротуарным извивам время от времени проносились скутеры, возбуждая ревом изумительную греческую акустику, тьфу на нее совсем.
Трусливо прижимаясь к неосвещенным витринам, мы выбрели к единственному светлому пятну, ночному магазинчику перед стоянкой такси. Из темноты за спиной слышались мужские голоса: нас явно комментировали. Это мы потом узнаем каждого и подружимся со многими, а первый момент среди ночи.... Брр.
И вот, прошмыгнув в магазин мы увидели его. Он прятался где-то глубоко за прилавком, среди вещей, несколько неожиданных для ночной торговли: сувенирных чашек, мороженого, йогуртов, открыток и воды. Из привычного были только сигареты и пара бутылок вина. От нашего вторжения он обомлел и уполз под прилавок. Мелкий, лысоватый, в узких очочках, с дергающимся веком. Невзрачный до полного исчезновения, идеальный маньяк из кинофильмов. Мы расспросили его о ценах на мороженое и привели в окончательный ступор, купив сразу три зажигалки. Кличка Маньяк закрепилась за ним сразу, и он ни разу не подвел. Единственный на острове, не здоровался при встрече, и я ехидно пела ему в спину: "Калимеееерааааа!" - отчего он удирал в свой магазинчик, как краб в камни. Соскальзывал в какой-то мелкий подвал и торчал оттуда лысиной в тщетной надежде, что посетители уйдут, не дождавшись. Впадал в тихую истерику, когда его засекали с продавщицей кондитерской - одной из самых красивых женщин острова, между прочим. Вжимался в стены, пытаясь стать барельефом, когда мы проходили мимо. В общем, бояться его было неинтересно. Однако тема маньяка уже была задана и развивалась сама, по классическим канонам художественного произведения: преамбула, амбула (извините!), развязка.
Маньяка мы на острове не нашли. Встреченные мужчины норовили помочь, угостить фруктами, подарить цветок или просто сказать что-то доброе и веселое. А поскольку народ на острове оказался застенчивым и строгих правил, то даже от задранных ветром на голову юбок глаза отводились моментально. Какое уж тут маньячество. И вот последняя ночь перед отходом парома на Родос. Паром большой, заходит не в обычную марину, а в настоящий порт в настоящем портовом городе Лакки. Должен прийти в час с чем-то, если повезет и течения не заставят его рулить до полтретьего. Забрав из отеля вещи, мы расцеловали свои Платаны, тепло попрощались с таксистами, чьи тени напугали нас первой ночью, и на автобусе отправились в Лакки. Автобус любимый, но поздно не ходит, поэтому прибыли мы довольно рано. Бросили в кафешке чемодан, погуляли там и сям, я еще поработала немного - вот и ночь. Ночью в Лакки приходится вспомнить об осторожности. Множество людей прибывают, какие-то смутные нелегалы прошастывают, цыгане смотрят пристально. В одном из баров на набережной кто-то понаехавший даже прохрипел нам: "Эй, бэйби!" Провинциально шокированная, я, конечно, быстренько объяснила ему, кто тут бэйби, но уши навострила.
За поздним ужином в кафешке, где лежали наши вещи, особое внимание на себя обращал тип. Раньше мы его никогда не видели, что было странно: такого трудно не заметить. Два метра гориллы на коротких ногах, зато с огромными плечами, бритым лбом и снова же узенькими очочками без оправы. Идеальный образ нашего платановского маньяка, но во плоти. Сначала он терся у нас за спиной, нарушая всяческие представления о суверенитете. Затем сел ужинать за ближайший столик, перегнав свой белый скутер как можно ближе. По-моему, еще и подслушивал. Потом он как-то незаметно исчез, а мы пошли на причал узнать, когда будет паром.
Дорога до причала - примерно километр по набережной. Треть - совсем безопасная, там кафе и клубы. Треть - опасная умеренно, там яхты, фонари и трижды вспугнутая нами парочка. Думала, девочка нас убьет. Последняя треть - в полной темноте, мимо рыбацких судов и места обитания цыган, в тишине и пустоте. Вот в начале этой последней трети я и заметила плечистую тень. Он шел впереди, бесшумно, останавливаясь, когда мы останавливались, и ускоряясь, если мы двигались быстрее. Время от времени я ловила его косой осторожный взгляд. Все ясно. Нас пасут. Без вещей мы можем двигаться как угодно, вернуться к ресторанчикам, а с чемоданом куда? А паром уйдет и нас не спросит. Вопрос требовал решения.
Точно в конце умеренно стремной зоны, под последним фонарем за крайним кафешным столиком сидела низенькая полная блондинка с рукавом, подписанным "секьюрити". Лет пятидесяти. Надежная защита и опора. Посовещавшись, мы решили хотя бы спросить, насколько здесь безопасно и как быть, если опасно. На слова: "Здравствуйте, у нас тут паром, и мы боимся идти", - блондинка отреагировала странно: заржала. Задыхаясь от смеха, утирая слезы, кашляя и извиняясь, она сообщила, что будет тут сидеть всю ночь, чтобы если что - сразу к ней, а дорога - да, безопасная, идите смело! Я оглянулась: маньяк наш растворился в темноте, как и не было. Просто удивительно, такая туша - и такая мимикрия.
Пожав плечами, побрели за чемоданом. Первая треть пути - кафе машет нам вослед, торжественные проводы. Вторая треть пути - с яхт кричат: "Бай-бай!" - поднимают бокалы. Третья часть пу... Минуточку. Точно на границе освещенной и неосвещенной зон сидит наша охранница и... Мирно болтает с маньяком. Ну, понятно. Чем активнее мы защищались от этого стража закона под прикрытием, тем больше он нас подозревал. Представив себе впечатления секьюрити, которой - единственной - открылась вся полнота картины, чуть не валимся в воду от смеха.
День на Родосе, аэропорт, настроение никакое, маньяка мы так и не нашли. И тут... Гордитесь мной, я сделала это! Нашла настоящее чудовище, скрытое хитро, как в детективе Эдогавы Рампо. Вот он бы точно мной гордился.
Выпив домашнего вина и помирая от предотъездной скуки, я решила усесться в массажное кресло. Кресло повело себя нестандартно. А именно, начало пищать на весь аэропорт, требуя два евро одной монеткой. Я сижу с отсутствующим видом: "кажется, где-то пищит турникет", дочь лихорадочно ищет монетку, аэропорт внемлет. Ах, эти божественные минуты славы! Наконец, нашли. Кресло успокоилось и... крепко схватило меня за ноги. Вцепившись мертвой хваткой и произведя два-три обманно поглаживающих движения, оно внезапно начало колотить, пинать, даже щипать меня за спину, время от времени усиливая захват и явно получая удовольствие от моих страданий. Как только наступала кажущаяся пауза и я подумывала, не сбежать ли, кресло вкрадчивым движением заталкивало меня в себя еще глубже и снова начинало пинать, щипать и колотить. Едва спасшись, я провела оставшийся час в требованиях вспороть тайное убежище и извлечь прячущееся там чудовище. Нет, мне не вняли, но - да, я нашла его. В этом кресле и скрывался настоящий садист.
Он и сейчас там, можете проверить.
Мы прибыли на Лерос ночью, после двух бессонных суток, и Лерос встретил нас достойно: молчанием и черными провалами лагун где-то под горными трассами. Осмотреться все равно хотелось, и вот мы вышли на темную улицу столицы. Ну как, столицы. Три-четыре улицы, узкие, обрывающиеся от маленькой треугольной площади вниз непредсказуемыми изгибами - это и есть Платанос, столица Лероса. По бестротуарным извивам время от времени проносились скутеры, возбуждая ревом изумительную греческую акустику, тьфу на нее совсем.
Трусливо прижимаясь к неосвещенным витринам, мы выбрели к единственному светлому пятну, ночному магазинчику перед стоянкой такси. Из темноты за спиной слышались мужские голоса: нас явно комментировали. Это мы потом узнаем каждого и подружимся со многими, а первый момент среди ночи.... Брр.
И вот, прошмыгнув в магазин мы увидели его. Он прятался где-то глубоко за прилавком, среди вещей, несколько неожиданных для ночной торговли: сувенирных чашек, мороженого, йогуртов, открыток и воды. Из привычного были только сигареты и пара бутылок вина. От нашего вторжения он обомлел и уполз под прилавок. Мелкий, лысоватый, в узких очочках, с дергающимся веком. Невзрачный до полного исчезновения, идеальный маньяк из кинофильмов. Мы расспросили его о ценах на мороженое и привели в окончательный ступор, купив сразу три зажигалки. Кличка Маньяк закрепилась за ним сразу, и он ни разу не подвел. Единственный на острове, не здоровался при встрече, и я ехидно пела ему в спину: "Калимеееерааааа!" - отчего он удирал в свой магазинчик, как краб в камни. Соскальзывал в какой-то мелкий подвал и торчал оттуда лысиной в тщетной надежде, что посетители уйдут, не дождавшись. Впадал в тихую истерику, когда его засекали с продавщицей кондитерской - одной из самых красивых женщин острова, между прочим. Вжимался в стены, пытаясь стать барельефом, когда мы проходили мимо. В общем, бояться его было неинтересно. Однако тема маньяка уже была задана и развивалась сама, по классическим канонам художественного произведения: преамбула, амбула (извините!), развязка.
Маньяка мы на острове не нашли. Встреченные мужчины норовили помочь, угостить фруктами, подарить цветок или просто сказать что-то доброе и веселое. А поскольку народ на острове оказался застенчивым и строгих правил, то даже от задранных ветром на голову юбок глаза отводились моментально. Какое уж тут маньячество. И вот последняя ночь перед отходом парома на Родос. Паром большой, заходит не в обычную марину, а в настоящий порт в настоящем портовом городе Лакки. Должен прийти в час с чем-то, если повезет и течения не заставят его рулить до полтретьего. Забрав из отеля вещи, мы расцеловали свои Платаны, тепло попрощались с таксистами, чьи тени напугали нас первой ночью, и на автобусе отправились в Лакки. Автобус любимый, но поздно не ходит, поэтому прибыли мы довольно рано. Бросили в кафешке чемодан, погуляли там и сям, я еще поработала немного - вот и ночь. Ночью в Лакки приходится вспомнить об осторожности. Множество людей прибывают, какие-то смутные нелегалы прошастывают, цыгане смотрят пристально. В одном из баров на набережной кто-то понаехавший даже прохрипел нам: "Эй, бэйби!" Провинциально шокированная, я, конечно, быстренько объяснила ему, кто тут бэйби, но уши навострила.
За поздним ужином в кафешке, где лежали наши вещи, особое внимание на себя обращал тип. Раньше мы его никогда не видели, что было странно: такого трудно не заметить. Два метра гориллы на коротких ногах, зато с огромными плечами, бритым лбом и снова же узенькими очочками без оправы. Идеальный образ нашего платановского маньяка, но во плоти. Сначала он терся у нас за спиной, нарушая всяческие представления о суверенитете. Затем сел ужинать за ближайший столик, перегнав свой белый скутер как можно ближе. По-моему, еще и подслушивал. Потом он как-то незаметно исчез, а мы пошли на причал узнать, когда будет паром.
Дорога до причала - примерно километр по набережной. Треть - совсем безопасная, там кафе и клубы. Треть - опасная умеренно, там яхты, фонари и трижды вспугнутая нами парочка. Думала, девочка нас убьет. Последняя треть - в полной темноте, мимо рыбацких судов и места обитания цыган, в тишине и пустоте. Вот в начале этой последней трети я и заметила плечистую тень. Он шел впереди, бесшумно, останавливаясь, когда мы останавливались, и ускоряясь, если мы двигались быстрее. Время от времени я ловила его косой осторожный взгляд. Все ясно. Нас пасут. Без вещей мы можем двигаться как угодно, вернуться к ресторанчикам, а с чемоданом куда? А паром уйдет и нас не спросит. Вопрос требовал решения.
Точно в конце умеренно стремной зоны, под последним фонарем за крайним кафешным столиком сидела низенькая полная блондинка с рукавом, подписанным "секьюрити". Лет пятидесяти. Надежная защита и опора. Посовещавшись, мы решили хотя бы спросить, насколько здесь безопасно и как быть, если опасно. На слова: "Здравствуйте, у нас тут паром, и мы боимся идти", - блондинка отреагировала странно: заржала. Задыхаясь от смеха, утирая слезы, кашляя и извиняясь, она сообщила, что будет тут сидеть всю ночь, чтобы если что - сразу к ней, а дорога - да, безопасная, идите смело! Я оглянулась: маньяк наш растворился в темноте, как и не было. Просто удивительно, такая туша - и такая мимикрия.
Пожав плечами, побрели за чемоданом. Первая треть пути - кафе машет нам вослед, торжественные проводы. Вторая треть пути - с яхт кричат: "Бай-бай!" - поднимают бокалы. Третья часть пу... Минуточку. Точно на границе освещенной и неосвещенной зон сидит наша охранница и... Мирно болтает с маньяком. Ну, понятно. Чем активнее мы защищались от этого стража закона под прикрытием, тем больше он нас подозревал. Представив себе впечатления секьюрити, которой - единственной - открылась вся полнота картины, чуть не валимся в воду от смеха.
День на Родосе, аэропорт, настроение никакое, маньяка мы так и не нашли. И тут... Гордитесь мной, я сделала это! Нашла настоящее чудовище, скрытое хитро, как в детективе Эдогавы Рампо. Вот он бы точно мной гордился.
Выпив домашнего вина и помирая от предотъездной скуки, я решила усесться в массажное кресло. Кресло повело себя нестандартно. А именно, начало пищать на весь аэропорт, требуя два евро одной монеткой. Я сижу с отсутствующим видом: "кажется, где-то пищит турникет", дочь лихорадочно ищет монетку, аэропорт внемлет. Ах, эти божественные минуты славы! Наконец, нашли. Кресло успокоилось и... крепко схватило меня за ноги. Вцепившись мертвой хваткой и произведя два-три обманно поглаживающих движения, оно внезапно начало колотить, пинать, даже щипать меня за спину, время от времени усиливая захват и явно получая удовольствие от моих страданий. Как только наступала кажущаяся пауза и я подумывала, не сбежать ли, кресло вкрадчивым движением заталкивало меня в себя еще глубже и снова начинало пинать, щипать и колотить. Едва спасшись, я провела оставшийся час в требованиях вспороть тайное убежище и извлечь прячущееся там чудовище. Нет, мне не вняли, но - да, я нашла его. В этом кресле и скрывался настоящий садист.
Он и сейчас там, можете проверить.
Комментариев нет:
Отправить комментарий