Миланские бабочки и чувство вины

Бывает же так - принимаешь твердое решение обкатать миланский подиумный макияж, о котором только и судачили после Недели моды, рисуешь на веках вариант-лайт: не синюю, как в Милане, а голубую маску-домино, подобную смальтовым  крыльям бабочек, выходишь на улицу и понимаешь, что выбор подходящий, что залившие за вчерашние дрожжи пролетарии теряют орбиту и восклицают что-то невнятное, но в целом комплиментарное, женщины среднего класса грустнеют, опускают глаза и задумываются о жизни, старушки - отдельное чудо - невозмутимы, а родной миддл-ап, еще не поняв сути перемен, уже поощряет и одобряет, и щедро дарит фразы благозвучные, но по сути совпадающие с теми, что ты только что слышала от неприхотливых потребителей огненной воды, и ты  понимаешь, что бабочкины крылья теперь не только окружают твои сияющие глаза, но и незаметным образом отросли за спиной, чтобы неощутимым трепетом вознести тебя к вершинам торжества, над которыми ты и не вспомнишь, сколько решимости тебе потребовалось, чтобы совершить этот эксцентричный шаг, наплевав на то, что пятница и ты уже пять дней и целую жизнь как устала, но там, наверху, этого незаметно, и ты уже почти совсем оторвалась от земли, как вдруг видишь лицо сумасшедшего, прожившего всю свою жизнь в соседнем квартале, и думаешь, сколько ему лет, скользишь из прорези маски глазами - тепло ли одет, ведь утро на редкость холодное, и с давно привычной болью вспоминаешь, как он общителен, как снова и снова стучится из своего, только ему видимого мира, ко множеству снующих, стоящих, сидящих вокруг, чтобы просто поболтать, но ему редко когда это удается, в тысячный раз пытаешься заставить себя порадоваться тому, что он всегда в хорошем настроении, что кто-то его одевает и кормит, отправляет на прогулку и ждет дома, и понимаешь, что по щекам ползут капли, прорезающие в крыльях бабочки не самые прекрасные в мире узоры...