Будапештский зоопарк

Этого я никогда не пропускаю. Стоит мне оказаться в Будапеште, и я пулей лечу в зоопарк. Те, кто говорит, что не может видеть, как зверушки мучаются в клетках, могут быть спокойны: сотрудники Будапештского зоо тоже не могут, поэтому клеток здесь нет. Точнее, есть одна. В нее можно подняться по узкой  лесенке, чтобы понять, как выглядит мир из-за решетки. И хорошенечко запомнить увиденное.

Будапештский зоопарк расположен недалеко от Сечени, добираться на него лучше всего по Желтой линии метро. Такая поездка - сама по себе экскурсия, ведь эта линия считается старейшей в Европе. Маленькие уютные станции, перроны к которым могут пришвартоваться только три узеньких вагончика (это еще и узкоколейка), вдоль стен реклама сочетается с афишами начала прошлого века. Деревянные кассы, приятные цвета, уютные глубокие скамейки. Все это - Желтая линия. Вагоны больше напоминают трамвайные, только совсем игрушечные. Пользуются ими, впрочем, по-настоящему: эта ветка идет через старый Пешт, под Октогоном и Оперой. Сечени - предпоследняя остановка.
Здесь много всяких туристических приманок. Прежде всего, это термальные купальни. Внутри - прекрасные статуи, три бассейна: с горячей водой, массажем и "водоворотом", с очень горячей и обычный - для пловцов. Как правило, здесь всегда пасутся стаи бабушек. Дело в том, что Сечени - это огромный заряд красоты и здоровья, а пенсионерам вход бесплатный. Так же, как и в зоопарк, и вообще почти везде.
Еще здесь есть красивый парк с архитектурным ансамблем, которым мы непременно полюбовались бы, если бы не одно мешающее обстоятельство. а именно дождь. С учетом того, что рядом - горы, это даже и не дождь, а ливень. Прижав уши, скачем по лужам к зоопарку, успев, все же, сделать крюк и навестить старинную карусель. Говорят, ей больше века. За стеклом под крышей застыли в полете веселые лошади, им ливень нипочем.
Будапештский зоопарк какой-то маленький и одновременно очень большой: за полдня не обойдешь. Кроме нас, тут сегодня только немногочисленные аборигены. Ливень - это плохо. Это означает, что мы не увидим, как звери играют в своих угодьях,  зеленых настолько, что не всегда можно кого-то разглядеть. А здесь все создано для комфорта местного населения, интересы двуногих - во вторую очередь. С другой стороны, дождь - это хорошо, поскольку звери здесь контактные, набегались под природным душем и хотят играть.
Купив ради поддержания дикой природы в местном киоске по игрушке, идем к слонам. Не так я люблю слонов, как их знаменитый "индийский храм", где под восточными куполами сидит веселая Ганеша, а на одну из башенок можно подняться, чтобы обозреть нарядные окрестности. Рядом - нечто новое. Расписные скульптуры африканских охотников охраняют загоны. Здесь живут носороги, бегемоты, слон... На стене павильона - слоновья стопа, фотографии животных, убитых ради бивней... Я предпочитаю не смотреть.  Бегемоты под крышу не прячутся, им тепло: воду в их бассейн поставляют прямо из купален. Для бегемотих термальная вода так же живительна, как и для нас, каждый год у них родятся детки.
Зоопарк очень обновился, половину не узнаю. Еще прикол: в одну из вольер "въехал" ГАЗик. Можно влезть за руль и через прозрачную перегородку увидеть, как тебя догоняет вполне живой уссурийский тигр. Впрочем, сегодня тигр ни за кем не гонится, а лежит в кустах с видом "нахпохдождь". Насилу уговариваю его обернуться, помогает только аргумент, что мы здесь тоже мокнем, но стоим ради него.
Время обеда - с аллей несется могучий ррррррррррмяв. На самом деле есть никто не хочет, так, дело принципа. На травке распростерты белые тушки кроликов, неприятно напоминающие кошек. У львов - тепло и вонюче, звери к дождю пахнут изо всех сил. Девчонки-подростки жеманно зажимают носы. Соседка львов, гиена, ненавидит их всеми фибрами.  Наконец девочки уходят, в павильоне воцаряется покой. Так вот что, оказывается, означает "жрет, как гиена"! Звук такой, словно стадо свиней решило потягаться со стаей волков.
Одна из львиц, совсем молоденькая, только что прибежала с улицы, ей бы поиграть. Присаживаюсь на корточки, касаюсь щекой стекла. Аххх, львица со своей стороны протирается о лицо мордочкой размером с мою голову, точно как кошка! Недовольна, что плохо доносится запах. Ей бы хотелось узнать, что у меня за духи - львицы обожают ароматы. Млею от счастья.
У семей горилл и орангутанов тоже закончился обед, ради нас они выходят на освещенное пространство своих многокомнатных покоев. Здесь тоже что ни год, то малыш. В стае горилл появился новый самец, теперь он - альфа. Проносится мимо нас, развернув плечи, демонстрирует, кто здесь хозяин. Малыш, как и все дети, лезет исключительно куда нельзя. Пожилая обезьяна, немного посидев, ложится в отдельном зале. Семья горилл по очереди подходит к ней, немного общается и оставляет в покое, только молодая самка иногда посматривает, все ли в порядке. Возможно, это та горилла, которой три года назад удалили опасную опухоль матки? Для горилл такое заболевание - редкость, операция была прецедентом.
Еще одно непременное требование. Всем: животным, птицам, даже рыбам, даже тараканам должно быть красиво. Поэтому игрушки у обезьян неописуемые. Чтобы дети не погибли от зависти, здесь есть игры и для них. Вообще, весь зоо - сплошная игровая площадка с затеями. Концепция - пусть маленькие человеческие детеныши почувствуют себя полноценными зверятами. А большие - умными зоологами, для чего кругом понаставлены стенды с кнопочками, открывающимися окошечками, разными приколами и массой полезной информации.
На птичьей горке - серо и тоскливо. Захожу в вольеру к орлу, замечаю огромный кусок вырезки. С личным интересом спрашиваю, кусается ли он и сильно ли, в ответ получаю презрительный взгляд свысока. Ему на меня и какнуть-то лень. Зато под крышей - движуха. Огромные красавцы с алым горлом спрятаны за чем-то напоминающим сплошной плетень, только маленькие окошечки проделаны там и сям на разной высоте. Играю с птицами: прячусь за плетнем, выскакиваю в окошечки. Они в восторге, трубят, распускают крылья и, по-моему, делают ставки.
Еще в одной комнате - миллион попугаев. Довольно крупных - чуть меньше голубя - зеленых с красными пятнышками и серыми клювиками. Присаживаюсь на корточки - попугаи летят знакомиться. Сегодня я просто идеал птицелова: на мне розовый с серым плащ с кучей ленточек, брошка, заколка... Деликатно заглядывая мне в глаза: А можно? - птички пробуют все это богатство на зуб (или на клюв?), повисают на тесемках, карабкаются по плечам, взлетают на голову, чтобы поиграть с заколкой. Теплые лапы нежно сжимают мои пальцы.  По периметру бегает горлица с нежно-розовыми щечками. Ей хочется включиться в игру, но страшно.
Тюлени репетируют. Эта пара постоянно работает: они дают несколько представлений в день, притом с огромным успехом. Но сегодня - дождь, зрителей нет, тюленям грустно. Можно спуститься, чтобы оказаться с ними на одном уровне, только за стеклом. И новая игра. Зверь - только теперь видно, какой он огромный - парит, как птица, вылетает из воды, прячется, я - за стеклом - ловлю его руками. Проносясь мимо, этот синтез мышц и горячего взгляда успевает махнуть плавником. В конце концов его девушка начинает ревновать и забирает своего стремительного кавалера.
В нескольких павильонах - темные комнаты, там живут ночные звери. Большинство из них прячется за синим стеклом, чтобы люди не беспокоили. Но в мадагаскарско-австралийском здании оград нет. Точнее, есть невысокие барьерчики, за которые могут зайти звери, не желающие близкого знакомства. Под потолком переругиваются гигантские летучие мыши, на редкость шумные создания. Молодая пара любителей природы тянет руки к кому-то, вскрикивает и быстро удаляется. Я  не я, коли не пойду взглянуть. На оградке - кто-то довольно большой и очень пушистый, с длинным хвостом. Движется медленно и плавно. Увидев меня, бежит навстречу и с размаху кусает меня за палец. Уверенная, что он перепутал руку с кормом, даю возможность разобраться. Какой там, зверь вгрызается в меня совершенно бультерьерской хваткой. Больше всего это похоже на сиквел "Чужого", только монстр выпрыгивает не из кокона, а из очаровательной смеси мишки с котишкой. Укусы наносятся молниеносно, глаза - злющие. Заинтересовавшись происходящим, подходит моя подруга. Не говоря худого слова, плюшевая игрушка распахивает крошечный ротик на полметра и вцепляется ей в рукав меховой курточки. Мы на следующий день смотрели - на предплечье остались два больших синяка. Я ору не хуже летучей мыши, машу зверю пальцем: нельзя кусаться! Пушистый ангелочек понимающе смотрит и производит стремительный выпад острыми, как бритва, зубами. В отместку мягко хватаю его за шкирку и хвост. Зверь смертельно обижен.
Пришедшие дети разгоняют нас по разным углам, но вот они ушли - и мы снова идем навстречу друг другу, у  каждого - свой азарт. Проходя, вижу табличку и падаю со смеху: зверя зовут кускус! И как я раньше не догадалась, что это поссум; агрессивнее них - только тасманийские дьяволы. Кускус смотрит на нас исподлобья и совершает невероятную вещь: без единого звука, просто с места взлетает в воздух на полметра, разворачивается в полете и повисает  на уровне наших лиц. На голом камне.  Еще один неправдоподобный прыжок - он снова перед нами, точнее, передо мной, потому что моя подруга, восхитившись крутизной кусаки,  куда-то испарилась, притом так же бесшумно. Видимо, ее впечатлили когти. Представляю, что было бы, если бы он прыгнул, к примеру, на лицо...
Наконец мне удается нащупать ахиллесову пяту неумолимого агрессора. Лапы, когтистые мускулистые лапы слишком коротки, чтобы качественно почесать за ухом. Это делаю я. Спрашиваю: так же лучше? - Да, блин, лучше, блин!!! - отвечают горящие яростью ночные глаза. Диковинная игрушка стоит, опустив морду, чтобы мне было удобнее, и на всякий случай щерит зубы. Откуда-то из-за моей спины появляется подруга, ей тоже хочется гладить кускуса.
Рыбы, птицы, звери, насекомые... У насекомых обед сервирован в салатовых листах: бананчик, ломтик апельсина, ягоды. Птицы кушают темный и светлый виноград, арбуз и дыню с огромных блюд. Все в целом напоминает натюрморт из "Кавказской пленницы", нет только шампанского. Летучим мышам из фруктов нанизали красивые бусы - можно качаться и угощаться.
У коровы - теленочек, глаза, как на иконе. Козы сбились в огромную стаю и блеют от скуки: детей нет, играть не с кем. Подруга перелезает к ним по лесенке, я нахожу калитку. Одна булочка на миллион коз - слишком мало. Чтобы не затоптали, подруга дает сигнал к отступлению. Копытная мелочь становится на задние ноги, пачкая ей джинсы. Задком-задком подруга пятится в двойную калитку. Фффух, свобода. Кто-то деликатно толкает меня в зад. Козел. Открываю калитку, запихиваю в вольеру, закрываю калитку. Отворачиваюсь. Толчок под колено. Коза. Помирает со смеху, уходить не хочет. Распахиваю калитку (как они-то ее открывают, не пойму!), беру за передние ноги, тащу. Коза в восторге, у меня от смеха подкашиваются коленки, у окошка счастливыми слезами плачет смотрительница. Ай мейд хё дей! Так или иначе, у меня был бультерьер, поэтому технологию волохания упирающегося животного я изучила на отлично. Запихиваю в вольеру, закрываю калитку... Оп-па.  Под ногами - кто-то карликовый, хочет принять участие в общем веселье. С этим счастьем я уже не церемонилась: поставила прямо и придала ускорение легким шлепком. Коза не хочет расставаться, бежит за нами вдоль загона, тянет морду, хохочет по-козьи.
Все еще задыхаясь от смеха, вваливаемся в пальмовый павильон. Раньше тут было платно. Сейчас вход свободен. Может, потому что осень? Внутри - пальмы, узкие дорожки, птицы без оград и звери за условными оградами. За одной из дверей - крепкий сон. Над головой висят Лесные люди, ленивцы, воплощение буддийской безмятежности. Журчит природный водопадик, внизу бродят микроскопические зеленые олени. Сажусь рядом, охраняю тишину. Вошедшая девушка хлопает дверью, и Лесной человек просыпается. Медленно. Очень медленно. Поднимает лицо. В карих глазах - ни тени упрека. Мир несовершенен. Это не основание для беспокойства. Медленно. Левая лапа передвигается по ветке. Правая. Еще медленнее. Ветку охватывают черные когти, как турецкие ятаганы. Похоже, и эта вялая охапка меха может постоять за себя. Медленно. Лапа за лапой. С ветки на ветку. Поближе к середине. Где для нас прикрепили плетеное блюдо. Чуть левее попу... Вот так. На смиренном лице - довольная улыбка. Можно продолжить главное дело жизни - сон.
Вечереет. Надо уходить-уходить-уходить. Ноги не несут. Мимо байкерского трека для экстремалов, через японский садик - уходить. Как не хочется. Душа свернулась клубочком, как ленивец в листве.