Вообще говоря, мы туда не собирались. Мы собирались в Одессу, но там была плохая погода. И я совершенно не понимаю, как в процессе живого обсуждения мысль провести уик-энд в Одессе переродилась в неделю в Израиле. Так получилось, вот и все.
Скоро сказка сказывается, но и с делом мы откладывать не привыкли. Поэтому ровно через две недели (виз-то не нужно!) мы уже сидели в самолете, готовые покорять незнакомые земли.
Улетели бы еще раньше, но в процессе заказа билетов с изумлением увидели, как на экране монитора тают желанные даты: вот были, а вот - продано. Так и случилось, что вместо середины недели мы вылетали в пятницу. И здесь таилась загвоздка. Всем известно, что такое шаббат? Так вот, субботний праздник, в который не ходят поезда и автобусы, а только мелькают редкие маршрутки и такси, в Израиле начинается в пятницу, причем с наступлением темноты, то есть часов около шести. А чтобы люди успели добраться по домам и скупиться на праздники, работают они часов до трех-четырех, причем машинисты поездов тоже. Прилетать мы должны были, естественно, не в Тель-Авив, где планировали поселиться в прелестной маленькой студии, а в аэропорт Бен-Гурион, от которого еще добираться. Те, кто собирается посетить этот город и не хочет пользоваться такси, учтите, пожалуйста, что делать это хорошо в любое время, кроме одного: от середины пятницы до вечера субботы. К счастью, рейс перенесли на два часа раньше, и, к счастью, дочь в последний момент открыла имейл, иначе мы бы этого не узнали. Так или иначе в последний момент обнаружилось, что на поезд мы успеваем.
Три с половиной часа в воздухе, никудышный завтрак от МАУ, турбулентность над Турцией - и вот на нас падает горячий колпак: поздняя осень в Израиле встречает нас двадцатью шестью градусами жары. Вежливый, но довольно подробный допрос на границе, штамп в паспорте, лихорадочное переодевание в туалете, долой свитера, да здравствуют футболки! Бен-Гурион похож на лондонский Гетвик, те же бесконечные переходы. Несемся по эскалаторам, развиваем немыслимые скорости, солнце, солнце за окном!
В зале для встречающих - сюрприз. Нас приехала встречать моя интернет-подруга. Это она помогла нам снять студию, а теперь, несмотря на то что живет в другом городе, решила не дать понаехавшим затеряться в пути. Вообще говоря, слово "понаехавшие" звучит здесь специфически: в этой стране нет коренного населения. Понаехали все. Одни раньше, другие позже, а мы - только что. Высматриваю стройную фигуру подруги, очень странно впервые увидеть ее вживую. С недоумением разглядываем друг друга: она уже мерзнет, кутается в ветровку, а мы думаем, чего бы еще такое с себя стащить.
Идти на вокзал никуда не нужно, он прямо в здании аэропорта, покупаем билеты в автомате. Объявлений на английском мало, самим нам было бы трудновато с непривычки. Вагоны быстрого и бесшумного поезда оборудованы специальными стеллажами для багажа. Три остановки - и мы в городе. Автобус едет кругами. Это не было бы удобно, если бы мы не хотели увидеть город. Глазеем в окно, пытаясь составить первое представление. Дизенгоф - главная улица, здесь есть роскошные бутики и уютные кафешки, маленькая площадь с базарчиком, бары, снова магазины всех мастей, а по центру - два соединенных под землей корпуса огромного Дизенгоф-Центра. Мы будем жить в двух шагах от него, на крошечной тихой улочке Бар-Гиора. Дизенгоф назван в честь нашего почти соотечественника, инженера, политика и одного из основателей Тель-Авива Меера Дизенгофа, родившегося в Молдове и проведшего часть жизни в Украине. Про Бар Гиора не знаю. Был такой вождь сикариев, воевавший против Рима в первом веке нашей эры. Может, в его честь? Очень все древнее в этой молодой стране.
Брокер уже ждет нас в чисто прибранной квартирке. Обстановку можно даже назвать изысканной, мебель в тон, по белой стене сбегают уголком наискосок черные цветочки с изогнутыми лепестками. Дверь - прямо с улицы, к ней ведет узкий проход и брокер предупреждает, чтобы не пугались: рядом с нами - синагога, и вечером в нее пойдут люди. Нужно сказать, что эта сторона жизни прибавила нам смеху и неловкости, поскольку со временем оказалось, что мимо нас ходят не так миряне, как священнослужители, которым скромность смотреть на наши открытые плечи и короткие юбки не велит. Стыдливо отводя глаза, мы по стеночке обходили друг друга в тесном проходике, и было заметно, как эти благовоспитанные люди изо всех сил стараются не думать о двух не по-ноябрьски раздетых девушках ничего нехорошего. Впрочем, к концу недели все привыкли.
Брокер указывает нам кратчайший путь к морю, подруга угощает огромной порцией еды в Дизенгоф-Центре и устремляется, пока не наступил шаббат, домой, а мы - к морю. Улицы пустеют со сказочной быстротой, и так же неудержимо на нас падает ночь. Становится понятным всеобщее стремление успеть домой: в шесть часов здесь совершенно темно и резко холодает. Все же забегаем купить мороженого. Продавец уже собрался уходить, но уделяет нам несколько минут. Он родом из Города на Неве, живет здесь уже 26 лет. Говорит, что жизнь складывается по-всякому, но он счастлив. Угощает лимонами, мы берем один, но продавец бросает в дочкину сумку еще два. Целую неделю мы будем вспоминать его с этими лимонами: они спасают нас от всех надвигающихся признаков акклиматизации. От соплей и кашля, проще говоря.
Море... Море, по которому я так скучала. У незнакомого еще берега - это все то же море моей родины. Здесь оно бурное, а сегодня еще и не в духе: в воде выставлены черно-синие флаги. Значит, купание запрещено. Захожу в воду по колено, и песок мгновенно уходит из-под ног, похищенный отливом. С этими волнами лучше не шутить. Над водой кружат огромные крылья. Один из соседних пляжей принадлежит серферам, вот кто счастлив. Взмывают над пеной, парят вместе с ветром. Наши возгласы будоражат их, они подлетают к нам на своих острых досках, заворачивая в последнюю секунду, и чем громче мы ахаем, тем более отчаянные фигуры выписывают эти полулюди-полуптицы. Но ветер уже трудно выдержать, поднимаемся на набережную. Берег Израиля - прямой, и полоса набережной чуть ли не соединяет страну из конца в конец. Со стороны пляжей - кафе, фиолетовый от ламп песок, детские тренажерные площадки, которыми не гнушаются и взрослые. Так, в прогулках, и проходит наш вечер: осваиваем Дизенгоф, ищем и не находим карту города. Завтра нужно встать в полшестого, по курсу - Мертвое море.
Скоро сказка сказывается, но и с делом мы откладывать не привыкли. Поэтому ровно через две недели (виз-то не нужно!) мы уже сидели в самолете, готовые покорять незнакомые земли.
Улетели бы еще раньше, но в процессе заказа билетов с изумлением увидели, как на экране монитора тают желанные даты: вот были, а вот - продано. Так и случилось, что вместо середины недели мы вылетали в пятницу. И здесь таилась загвоздка. Всем известно, что такое шаббат? Так вот, субботний праздник, в который не ходят поезда и автобусы, а только мелькают редкие маршрутки и такси, в Израиле начинается в пятницу, причем с наступлением темноты, то есть часов около шести. А чтобы люди успели добраться по домам и скупиться на праздники, работают они часов до трех-четырех, причем машинисты поездов тоже. Прилетать мы должны были, естественно, не в Тель-Авив, где планировали поселиться в прелестной маленькой студии, а в аэропорт Бен-Гурион, от которого еще добираться. Те, кто собирается посетить этот город и не хочет пользоваться такси, учтите, пожалуйста, что делать это хорошо в любое время, кроме одного: от середины пятницы до вечера субботы. К счастью, рейс перенесли на два часа раньше, и, к счастью, дочь в последний момент открыла имейл, иначе мы бы этого не узнали. Так или иначе в последний момент обнаружилось, что на поезд мы успеваем.
Три с половиной часа в воздухе, никудышный завтрак от МАУ, турбулентность над Турцией - и вот на нас падает горячий колпак: поздняя осень в Израиле встречает нас двадцатью шестью градусами жары. Вежливый, но довольно подробный допрос на границе, штамп в паспорте, лихорадочное переодевание в туалете, долой свитера, да здравствуют футболки! Бен-Гурион похож на лондонский Гетвик, те же бесконечные переходы. Несемся по эскалаторам, развиваем немыслимые скорости, солнце, солнце за окном!
В зале для встречающих - сюрприз. Нас приехала встречать моя интернет-подруга. Это она помогла нам снять студию, а теперь, несмотря на то что живет в другом городе, решила не дать понаехавшим затеряться в пути. Вообще говоря, слово "понаехавшие" звучит здесь специфически: в этой стране нет коренного населения. Понаехали все. Одни раньше, другие позже, а мы - только что. Высматриваю стройную фигуру подруги, очень странно впервые увидеть ее вживую. С недоумением разглядываем друг друга: она уже мерзнет, кутается в ветровку, а мы думаем, чего бы еще такое с себя стащить.
Идти на вокзал никуда не нужно, он прямо в здании аэропорта, покупаем билеты в автомате. Объявлений на английском мало, самим нам было бы трудновато с непривычки. Вагоны быстрого и бесшумного поезда оборудованы специальными стеллажами для багажа. Три остановки - и мы в городе. Автобус едет кругами. Это не было бы удобно, если бы мы не хотели увидеть город. Глазеем в окно, пытаясь составить первое представление. Дизенгоф - главная улица, здесь есть роскошные бутики и уютные кафешки, маленькая площадь с базарчиком, бары, снова магазины всех мастей, а по центру - два соединенных под землей корпуса огромного Дизенгоф-Центра. Мы будем жить в двух шагах от него, на крошечной тихой улочке Бар-Гиора. Дизенгоф назван в честь нашего почти соотечественника, инженера, политика и одного из основателей Тель-Авива Меера Дизенгофа, родившегося в Молдове и проведшего часть жизни в Украине. Про Бар Гиора не знаю. Был такой вождь сикариев, воевавший против Рима в первом веке нашей эры. Может, в его честь? Очень все древнее в этой молодой стране.
Брокер уже ждет нас в чисто прибранной квартирке. Обстановку можно даже назвать изысканной, мебель в тон, по белой стене сбегают уголком наискосок черные цветочки с изогнутыми лепестками. Дверь - прямо с улицы, к ней ведет узкий проход и брокер предупреждает, чтобы не пугались: рядом с нами - синагога, и вечером в нее пойдут люди. Нужно сказать, что эта сторона жизни прибавила нам смеху и неловкости, поскольку со временем оказалось, что мимо нас ходят не так миряне, как священнослужители, которым скромность смотреть на наши открытые плечи и короткие юбки не велит. Стыдливо отводя глаза, мы по стеночке обходили друг друга в тесном проходике, и было заметно, как эти благовоспитанные люди изо всех сил стараются не думать о двух не по-ноябрьски раздетых девушках ничего нехорошего. Впрочем, к концу недели все привыкли.
Брокер указывает нам кратчайший путь к морю, подруга угощает огромной порцией еды в Дизенгоф-Центре и устремляется, пока не наступил шаббат, домой, а мы - к морю. Улицы пустеют со сказочной быстротой, и так же неудержимо на нас падает ночь. Становится понятным всеобщее стремление успеть домой: в шесть часов здесь совершенно темно и резко холодает. Все же забегаем купить мороженого. Продавец уже собрался уходить, но уделяет нам несколько минут. Он родом из Города на Неве, живет здесь уже 26 лет. Говорит, что жизнь складывается по-всякому, но он счастлив. Угощает лимонами, мы берем один, но продавец бросает в дочкину сумку еще два. Целую неделю мы будем вспоминать его с этими лимонами: они спасают нас от всех надвигающихся признаков акклиматизации. От соплей и кашля, проще говоря.
Море... Море, по которому я так скучала. У незнакомого еще берега - это все то же море моей родины. Здесь оно бурное, а сегодня еще и не в духе: в воде выставлены черно-синие флаги. Значит, купание запрещено. Захожу в воду по колено, и песок мгновенно уходит из-под ног, похищенный отливом. С этими волнами лучше не шутить. Над водой кружат огромные крылья. Один из соседних пляжей принадлежит серферам, вот кто счастлив. Взмывают над пеной, парят вместе с ветром. Наши возгласы будоражат их, они подлетают к нам на своих острых досках, заворачивая в последнюю секунду, и чем громче мы ахаем, тем более отчаянные фигуры выписывают эти полулюди-полуптицы. Но ветер уже трудно выдержать, поднимаемся на набережную. Берег Израиля - прямой, и полоса набережной чуть ли не соединяет страну из конца в конец. Со стороны пляжей - кафе, фиолетовый от ламп песок, детские тренажерные площадки, которыми не гнушаются и взрослые. Так, в прогулках, и проходит наш вечер: осваиваем Дизенгоф, ищем и не находим карту города. Завтра нужно встать в полшестого, по курсу - Мертвое море.
Прочитала и затосковала как по родной Земле...
ОтветитьУдалить